Причина внезапных обрушений и многое другое...
О нас Услуги Оборудование Книги по теме Примеры Связь Карта Форум Видео En

Знать или не знать - вот в чем вопрос

найдена причина внезапных событий, но об этом – молчок.
что такое внезапный… это когда никогда такого не было и вот опять.
война с открытиями

Гликман А.Г.
НТФ "ГЕОФИЗПРОГНОЗ"
11 июня 2021, Санкт-Петербург

Я часто в своих воспоминаниях обращаюсь к некоторым датам, которые стали в моей жизни и в жизни науки поворотными. Скажут: «совсем обалдел – отождествляет себя и науку».

Ну что же, да, это так. За то время, что я стал заниматься вопросами акустики (а это произошло почти что 50 лет назад), так оно и есть. Потому что перед тем как я начал этим заниматься, сейсморазведка не имела ни одного свойства, подтвержденного экспериментально [1], а потом не было года, чтобы я не обнаруживал что-то новое – новый физический эффект или явление. То есть, делал очередное открытие.

Всё это вкупе было нацелено на одно. А именно, в направлении поиска механизма развития процесса разрушения подземных выработок.

В 1993 году меня с моей группой молодых ученых выгнали из ЛГИ (ленинградский Горный институт). Это было катастрофой со всех сторон. Это был год, когда в России нельзя было найти никакой работы. Либо в охрану, либо в ларек. К этому времени мы уже 16 лет проработали в шахтах, и были уверены, что больше мы ничего не умеем.

С 1973-го года я читал курс шахтной геофизики (а по сути, сейсморазведки) студентам 5-го курса и одновременно с этим – шахтным геологам на факультете повышения квалификации (ФПК). Это было очень удачное сочетание. Студентам я рассказывал то, чего никто не знал, потому что сейсморазведки фактически не существовало, а у шахтных геологов я учился сам. На каждую тему геологи либо имели опровержение и приглашали на шахту, чтобы я сам убедился в этом, либо просили помощи и совета, и каждое лето (потому что это время у меня было свободно от занятий со студентами) я ездил по шахтам и видел такое, чего, наверное, кроме меня не видел никто. Часто это было материалом для лекций грядущей зимой.

Всё свободное время я делал лабораторные работы, иллюстрирующие тот материал, который я читал. Я уже говорил, что в 1973 году, когда я начал читать этот курс, не существовало ни одной лабораторной работы по сейсморазведке. Ни в нашей, ни в какой-нибудь другой стране.

На лекциях со студентами я немножко с ними как бы играл. В соответствии с принципами методологии развития научного познания. Я им доказывал каждым своим словом, что поскольку физика (геофизика) это совокупность физических эффектов, то для изучения каждого физического эффекта должна быть своя лабораторная работа. Так что в любой момент студенты могли остановить моё повествование вопросом «а доказать можете?», и мы шли в учебную лабораторию, где я показывал им соответствующий эффект. Понятно, что не на все вопросы я мог предъявить соответствующую лабораторную работу, и это была уже проблема для меня – поставить недостающую лабораторную работу. Иногда на это уходила неделя, а иногда и несколько лет. А иногда стремясь показать эффект, о котором мы говорили на лекциях, я нечаянно обнаруживал новый, неизвестный до того эффект.

Моя учебная лаборатория была открыта для всех, и иногда приходили друзья моих студентов, чтобы убедиться в существовании того или иного эффекта. А иногда, и мои сотрудники по кафедре, а то и вовсе незнакомые мне люди. Вот тут был обнаружен еще один эффект (не совсем физический, а скорее, психологический).

Как я, так и моя учебная лаборатория относились к кафедре РПМ (разработки пластовых месторождений, то есть, угля) Горного факультета. Многие студенты были детьми бывших студентов-угольщиков, которые поддерживали контакты с ЛГИ. И информация о некоторых событиях, касающихся меня и моего курса, бывало, расходилась широкими кругами и за пределами института.

Так, когда я начал играть со студентами в игру «а доказать можете?», это вызвало непонятную мне реакцию. Меня вызвал зав. кафедрой РПМ Борисов А.А. и сказал, что нельзя, чтобы студенты останавливали лекцию. Я объяснил ему, что эта игра способствует развитию познания самого предмета. Я ведь таким образом как бы подключаю студентов к развитию предмета, которым никто кроме меня не занимается.

Дело в том, что практически на каждом потоке учился золотой мальчик (а иногда даже больше, чем один), который, слушая меня, двигался на шаг впереди моего повествования. Честно говоря, я читал лекцию каждый раз, ориентируясь именно на таких студентов. И на их замечания и вопросы я не мог не реагировать. Общение с такими студентами – это была та приправа, без которой никакое блюдо не может быть вкусным. И их вопросы определяли дальнейший ход моего повествования. Мне и самому эта игра была в удовольствие.

С этого момента началась еще одна игра, автором которой был уже не я. В мою учебную лабораторию приходили не только студенты. Это были сотрудники кафедры геофизики, а также совершенно неизвестные мне люди. Среди них были ученые других институтов, и не только учебных. Некоторые из них приходили даже не ко мне, а к определенным лабораторным работам.

Так, большой интерес вызывала лабораторная работа, которая называлась Акустическое Резонансное Поглощение (АРП) [2]. Задуманная как доказательство известного положения акустики о частотной зависимости коэффициента прохождения поля упругих колебаний при нормальном прозвучивании плоскопараллельных структур (слоев), эта работа позволила обнаружить интереснейший физический эффект, убедительно доказывающий ошибочность принципа традиционной сейсморазведки.

Но самое-то интересное заключалось в том, что посетители моей лаборатории, высказывая большой интерес к тому, что они там видели, после того, как они уходили оттуда, говорили, что они там не были, и что со мной даже не знакомы.

Но как уж там это случилось – я не знаю, но тогда впервые возникла тема моего изгнания из ЛГИ и, как минимум, отстранения от чтения лекций. Потом я узнал, что автором этой темы был сам ректор – Проскуряков Николай Максимович.

Это была замечательная личность. Будучи выпускником ЛГИ по кафедре РПМ, он закончил институт с красным дипломом, но на самом деле ни дня не учился в ЛГИ. Не знаю, что происходит сейчас, а в СССР самым «активным» студентам давали возможность учиться в высших учебных заведениях, не утруждая себя посещениями лекций. Они назывались освобожденными. Преподаватели же не имели права ставить им оценки, отличные от 5. Проскуряков с момента поступления в ЛГИ был сначала секретарем студенческой комсомольской организации, а затем и партийной.

В результате, он был самым серым в институте человеком. Он вообще не знал ничего. У него не было ни одной самостоятельной публикации – только в соавторстве. Я не уверен, что он их хотя бы читал. Когда он что-нибудь изрекал, народ старательно скрывал улыбки. Понятно, что решения его диктовались отнюдь не в результате работы его мысли.

Поставить практически неграмотного человека во главе ЛГИ – это уж точно не для пользы института. Когда он стал член-корром, то пришел на нашу кафедру (он числился у нас заведующим), чтобы его поздравили. И сказал, что когда он станет академиком, то займется наукой. Этот бедняга даже не знал, что наукой занимаются не тогда, когда хотят, а тогда, когда не могут незаниматься.

В дальнейшем, я узнал, что отношение ко мне со стороны ректора определялось жалобами ученых, преподающих сейсморазведку по кафедре геофизики. То, что я читал, они не знали. И надо было это как-то прекратить. Всё дальнейшее понятно.

В общем, подошел момент, когда я пришел к моим слушателям по ФПК с сообщением о том, что больше я читать у них не буду.  Отчитал эту последнюю (как я тогда думал) лекцию, и, честно говоря, вздохнул с облегчением. Мне этот курс был интересен, но я как-то вдруг ощутил, что нагрузка на меня была сверхнормативной. Я практически семью свою не видел. Достаточно сказать, что 4 года я не был  в отпуске…

Но события повернулись в другую сторону. Эти шахтные геологи, которым я читал, написали письмо в отдел науки ЦК КПСС, где рассказали о том, как ректор ЛГИ относится к их проблемам. Это был 1983-й год, и к тому времени мы уже уверенно прогнозировали обрушения горных пород. Так что написать шахтным геологам было о чем.

Нынешнее поколение не знает, что одним из принципов ЦК КПСС было полное отсутствие каких либо письменных следов их общения с людьми. Общаться с народом они могли только по телефону. Но силу эти телефонные общения имели колоссальную. Через секретаря ректора весь институт узнал о телефонном разговоре ректора с Отделом Науки ЦК КПСС по поводу письма моих слушателей по ФПК.

Следствие этого телефонного звонка было видно невооруженным глазом всему институту. Ректора трясло месяц. Естественно, что через это трясло и весь институт.

В общем, полгода после этого письма я работал в нормальном режиме, как вдруг у ректора опять засвербило, и он нанес мне очередной укол. Но я уже знал, что мне делать, и отправил по тому же адресу письмо, и попросил секретаря ректора сообщить об этом ректору, что я и дальше буду так поступать, пока он не перестанет меня дергать.

Этот режим сосуществования у нас с ним функционировал до тех пор, пока не сгинула КПСС. И тогда, наконец, его кто-то надоумил подвести всю мою группу под сокращение штатов. Надо сказать, что в тот тяжелый для всей страны момент денег не было ни у кого. А в ЛГИ деньги были только у нас и у кафедры РПМ, потому что у нас был надежный договор с шахтными организациями. Я мог бы и побороться, но мне это всё надоело, и мы ушли. И были за это невероятно высоко награждены. Но об этом чуть позже.

В том же 1993 году после нашего ухода из ЛГИ ректор Проскуряков и проректор по хоз. части (завхоз) Литвиненко Владимир Стефанович были пойманы с поличным на границе с Эстонией, куда они везли на институтском автобусе компьютеры, переданные ЛГИ в порядке материальной помощи из Южной Кореи. Это событие освещалось в прямом эфире ТВ, и когда представители органов правопорядка спросили, по чьему распоряжению компьютеры следуют в Эстонию, им сказали, что по распоряжению ректора.

Ректор немедленно лег в больницу, и через месяц скончался.

Литвиненко тоже, имея диплом ЛГИ, был освобожденным как комендант институтского общежития. Защитив диссертации (где он их взял?), он стал доктором наук.

Литвиненко как-то, видимо, подправил свои документы, и оказалось, что он был не проректором по хозчасти, а по экономике, и спустя некоторое время стал ректором ЛГИ.

Сразу после ухода из ЛГИ, у нас, наконец, появилась цифровая геофизическая аппаратура, к которой мы шли много лет. В дальнейшем мы назвали ее аппаратурой спектрально-сейсморазведочного профилирования (ССП). И первый же профиль, сделанный нами с помощью этой аппаратуры, вознаградил нас за все наши неприятности.

Сделав первый ССП-профиль длиной 1км вдоль Торфяной дороги (СПб), мы обнаружили новый, неизвестный раньше геологический объект, в наличии которого геологи были уверены с самого начала 19-го века. Тогда на всей Земле началось функционирование железных дорог. Строительство железных дорог вызвало строительный бум, и благодаря этому выявилось некое интересное явление.

Было замечено, что если вдруг внезапно разрушается какое-либо инженерное сооружение, скажем, дом или железнодорожная насыпь, то после ремонта спустя некоторое время непременно будет повтор этой аварии. То есть, опять на том же месте пройдет разрушение уже другого объекта.

Тогда и возникло предположение, что в этом виноват какой-то неизвестный геологический объект, и во всем Мире начались его поиски. Исследовали керновым бурением территорию, на которой разрушился объект. Обуривали строительную площадку, на которой только еще  собирались строить. 150 лет всем Миром занимались этим, но результатов поисков не было. Но когда не обнаружили ничего на месте обрушения века – новейшего, гигантского элеватора в провинции Саскачеван, в Канаде, то бурить перестали.

В результате самого первого нашего профиля, сделанного по поверхности земли, было обнаружено четыре примерно одинаковых объекта в виде конусов остриями вниз. Между ними было примерно одинаковой расстояние. На рис. 1 показан один такой объект.

В результате самого первого нашего профиля, сделанного по поверхности земли, было обнаружено четыре примерно одинаковых объекта в виде конусов остриями вниз. Между ними было примерно одинаковой расстояние. На рис. 1 показан один такой объект.
Рис. 1

Центр его приходится на 19-й метр профиля. Как правило, эти конусы были как бы вставлены один в другой.

Подобный объект никто никогда не видел, но было замечено, что при близости его к инженерному сооружению оно (это сооружение) имеет признаки разрушения. Это были или вертикальные трещины, которые рвали кирпичную кладку, или косые трещины между углами оконных переплетов. Это могло быть разрушение дорожного покрытия или выход из земли воды… То есть, это был тот самый геологический объект, о котором вот уже почти что 200 лет мечтали геологи.

Мы исследовали большое количество объектов в Петербурге, и ни разу не было так, чтобы признаки разрушения были, а этих конусов не было.

Мы привлекли геологов и геофизиков, и наконец, среди них оказался специалист по исследованиям на радон. Он обнаружил, что в пределах каждого конуса имеет место экстремально высокий уровень радона. По его мнению, это означает, что эти конусы имеют непосредственную связь с околоядерным пространством, потому что синтез радона происходит именно там. По его же совету мы эти вновь обнаруженные объекты назвали зонами тектонических нарушений (ЗТН).

В статьях на моем сайте есть примеры, где инженерное сооружение, находящееся вблизи ЗТН, изуродовано так, как может быть только в результате бомбежки. Откуда в этих зонах такой запас разрушительной энергии? Это нужно было выяснить.

Изучение ЗТН с помощью геодезических методов [3] показало, что в этих зонах имеет место постоянная пульсация. Период этой пульсации может составлять от секунд до минут, а амплитуда пульсации достигает 10 см и даже больше. Вот эта пульсация и является механизмом разрушения сооружения, опирающегося на грунт в пределах ЗТН. Причем чем прочнее материал фундамента, тем сильнее разрушение. Эта пульсация была известна геодезистам и имела название планетарной пульсации.

Логически это влияние ЗТН на разрушение фундамента понятно. Когда только часть фундамента подвергается такому воздействию, то разрушения инженерного сооружения не избежать. Нам все эти и многие другие проявления ЗТН были очень интересны, но физика их оставалась неизвестной. И мы непрерывно, в течение вот уже больше 20 лет изучаем их, не отказываясь ни от какой работы, чтобы изучить, на что еще они способны.

Из того времени, когда мы работали в ЛГИ, одним из первых свойств горных пород, обнаруженных нами было то, что по акустическим характеристикам горные породы являются совокупностью колебательных систем или, иначе говоря, резонаторами. То есть, по определению лорда Кельвина, ударное на них воздействие вызывает отклик в виде затухающего синусоидального сигнала. Было обнаружено еще несколько новых эффектов и, что самое главное, все новые эффекты дополняли друг друга, и все вместе образовали как бы единую систему акустических свойств планеты Земля как совокупности колебательных систем.

У нас были замечательные помощники. Один из них -  Владимир Николаевич Ларин [4]. Он создал гипотезу о происхождении нашей планеты, и нам повезло, что некоторые его гипотезы мы перевели в ранг теории. Здесь я расскажу о некоторых свойствах  околоядерного пространства нашей планеты. Оно характеризуется огромной температурой, и все время растущим давлением, которое вызывает постоянное трещинообразование в коре Земли. Поскольку горные породы являются колебательными системами, то каждое трещинообразование, вызывает синусоидальный отклик, и, поднимаясь к поверхности Земли, это трещинообразование влечет за собой выход на поверхность газообразных и жидких субстанций, которые образовались в околоядерном пространстве.

Из газообразных субстанций это метан, водород и радон. Из жидких – вода и нефть. Как обнаружил Ларин, все эти субстанции можно обнаружить на поверхности Земли при выходе их из ЗТН.

Начался мой интерес к этим процессам еще в 1993 году, когда после нашего исхода из ЛГИ мы на некоторое время сняли офис на проспекте Металлистов. Это произошло тогда, когда к нам в офис пришли три наших знакомых геолога после их участия в семинаре, посвященном разрушению плиты фундамента, отлитой для установки на ней оборудования новой очереди Ленинградской АС. Они пришли к нам в совершенно растерянном состоянии.

Плита эта была отлита осенью 1992-го года и простояла зиму под снегом. А весной 93-го, когда снег сошел, все увидели, что плита имеет отчетливую трещину. Почему такое произошло – никто не знал. Качество материалов, использованных для этой плиты, было вне подозрения. Рабочие, создавшие ее, были высшей квалификации. То, что этого не может быть – не сомневался никто.

И вот когда стало известно, что ЗТН существует в режиме постоянной планетарной пульсации, всё встало на свои места. Бетон, железобетон – очень прочные материалы, но они хрупкие, и при пульсирующем фундаменте неизбежно разрушаются. Мы часто забываем, что истинным фундаментом является не то, что мы построили, а сам грунт. И, значит, получается, что плита эта опиралась на пульсирующий грунт в пределах ЗТН. Подобного рода разрушения встречаются нередко, но предложенный нами механизм разрушения всеми игнорируется. Как и всё новое. В этом суть отношения людей ко всему новому.

Меня попросили посмотреть состояние пола в цеху Форда во Всеволожске. Там через весь идеальный гладкий пол проходили мощные раскрытые трещины. Как оказалось, пол там оказался в ЗТН. А что можно посоветовать в случае, если инженерное сооружение построено прямо в ЗТН? Но моё объяснение никого не устроило.

В Шушарах, под СПб, запустили конвейер для выпуска Тойот. Раньше на этом месте было болото.

Считается, что болото возникает на месте высохшего озера, и если извлечь торф и уплотнить грунт сваями, то территорию болота можно использовать для чего угодно. В частности, для строительства любых объектов.

Но это не получается. Там всё разрушается. Когда только возникла идея с конвейером, я на каком-то семинаре сказал, что там все силы отдадут не производству, а ремонту оборудования, установленного там. Ау! Где тойоты?..

Как оказалось, болота образуются там, где густо расположены ЗТН. Там возникают водоемы в виде озер. Эти озера осушают, упрочняют грунт сваями и пытаются использовать получившуюся территорию для строительства. Но ЗТН-то никуда не деваются, и неудачам использования этого подхода нет числа. Это и Замшина 31 корп.4, и перекресток ул. Ударников и Наставников. Там дома стали строить на территории осушенного озерца. Разрушаться, вроде бы, стал (как говорят) только один дом, а анкера и угловые стяжки всего куста сделали для красоты, чтобы никто не подумал, что это мера против разрушения домов. Но мы уже давно понимаем, что верить никаким утверждениям наших начальников нельзя.

Решили болота использовать для посадки лесов. Опять не получилось. Сначала новорожденные деревья (в основном, березы) начали быстро расти, но вскоре рост их остановился, и деревья засохли. Как оказалось, микроканалы берез, через которые мы получаем березовый сок, забились торфом, и деревья засохли.

В начале 2016 года на форум моего сайта поступила информация о том, что при строительстве стадиона на Крестовском острове наблюдаются явления, которые свидетельствуют о том, что этот объект находится под влиянием ЗТН. Ну, поговорили мы на эту тему и пришли к выводу, что стадион нормально функционировать не сможет. И сейчас видим, что этот вывод оправдался.

Может быть, следовало бы ЗТН всё-таки поизучать? Напролом идти – себе дороже.

До некоторых пор я удивлялся тому, что разного рода наши  руководители игнорируют то, что у нас получалось. Всё было очень нелогично. Меня взяли на кафедру  РПМ для того, чтобы я попытался изучать процессы, которые завершаются обрушением пород кровли в шахтах с тем, чтобы в дальнейшем выйти на прогнозирование этого явления. Но когда у меня получилось прогнозирование этих разрушений, вся кафедра все свои силы  обратила на то, чтобы от меня избавиться. Как это понимать?

Ответ я получил в начале 80-ых. На конференции, посвященной проблемам горного производства я прочел доклад о принципах прогнозирования обрушения пород кровли в шахтах. После доклада ко мне подошел человек, который был зам. директора организации ИПКОН, Скуба Валентин Николаевич. Эта организация (тогда) должна была обеспечить безопасность подземного пространства при использовании его для создания различных подземных объектов. Подземных аэродромов, подземных пирсов, заводов… В то время еще была надежда на то, что под землей можно будет отсидеться в военное время.

Как мне сказал Скуба, то, что мы делаем на шахтах, нужно для их подземных объектов. И предложил мне написать статью, из которой было бы понятно, как мы прогнозируем обрушение пород. Он сказал мне, что эту статью я должен привезти к нему в ИПКОН.

Я выполнил это предписание и привез требуемую статью. Он объяснил мне, что условием общения со мной является защита мною диссертации. Далее, он извлек из моей статьи титульный лист и вставил вместо него другой лист, на котором было напечатано, что этот труд  будет предъявлен как диссертация. И сказал мне, что мне позвонит некто из Заполярного филиала АН СССР, и что я должен буду выполнять все его указания….

Недели через две мне действительно позвонили, и этот человек стал нахваливать мою статью. Свою обильную восхвалениями речь он закончил словами: «Но как диссертация она не годится.» Почему же, спросил я. Ведь она так вам понравилась. В ответ он поразил меня на всю оставшуюся жизнь, заявив: «чтобы она смогла стать диссертацией, она не должна содержать ничего нового»…

Я много где об этом писал и рассказывал, и каждый раз жду, что мне не поверят, потому что в это просто невозможно поверить. В присутствии свидетелей это категорически отрицают. Но один на один – это все подтверждают. Что называется, «секрет полишинеля».

Этот удар по моей бедной голове я получил на всю оставшуюся жизнь, и я от него никогда не оправлюсь.

Как следствие этого требования к диссертации является то, что все диссертации должны быть непременно липовыми, а следовательно, документы, обязательно прикладываемые к диссертации о пользе для народного хозяйства и о новизне  тоже липовые. Кто бы мне это объяснил?!  Я этому не поверил и до сих пор не могу поверить. Это ведь значит, что вся российская многомиллионная армада из ученых – это кукольный театр.

А потом я всю жизнь стал получать доказательства того, что это всё именно так и обстоит. Первым делом я пошел в нашу институтскую библиотеку и стал читать защищенные диссертации. Это, братцы, не для слабонервных. Такого количества абракадабры не выдержит ни один организм. Непременным условием любой диссертации является количество математического текста. Для кандидатских – одно количество, а для докторских – другое. Само понятие математического текста какое-то ненастоящее.

Источником этих текстов является специально для этого созданная кафедра прикладной математики. Каждый сотрудник этой кафедры является специалистом определенного раздела математики. Один  пишет тексты из раздела математики, известного как спецфункции, другой – ряды Фурье, третий – формулы Грина и т.д. Когда вы заказываете для своей диссертации математический текст, вы указываете, какой раздел математики вас устроит. Указываете объем в страницах. Это всё сюжет для Оруэлла.

Люди, которые защищают такие диссертации, даже не представляют себе, что математика должна описывать ту эмпирику, без которой невозможна никакая теория. Но поскольку никакой теории нет, то и такая математика сойдет.

Одним из показателей отношения к научной работе является отношение к открытиям. К открытиям относятся новые физические эффекты, явления, свойства или закономерности.

Ни в одной стране Мира, кроме нашей, нет понятия права на открытие. У нас же сделать открытие может человек не ниже, чем доктор наук, и получить разрешение (!) на это можно только на самом верху. Мне такое и в голову не могло прийти. Время от времени я участвую в семинарах и мне бывает необходимо опереться на какой-нибудь из обнаруженных мною эффектов. Но не было случая, чтобы это не вызвало скандала. С каким остервенением руководители семинара требуют, чтобы я не смел говорить, что я обнаружил какой-то новый эффект!

Мне позвонил по телефону гражданин Дедученко Ф.М., некто из Газпрома, и когда я рассказал, что использую эффект АРП, то как он кричал, прямо визжал, чтобы я не смел об этом говорить… Опять я чего-то не понимаю…  

Дело в том, что бесполезных открытий не бывает. И каждое из них обязательно способствует созданию чего-то крайне важного и нужного. И  отказываясь от открытия, мы отказываемся  от развития целой области в науке.

Вот например, обнаружив ЗТН, я обнаружил столько механизмов самых различных разрушений… одно из следствий этого – разрушение плиты на ЛАЭС. Казалось бы, ерунда. Но наберите на поисковике «аварии на ЛАЭС» – ведь остатки волос встают дыбом. А ведь то, что я там увидел, это же всё прогнозируется.

Когда я ознакомился с аварией на Чернобыле – я понял, что причина ее, в принципе, одной природы с разрушением моста, по которому маршировали солдаты. Или уже и явления резонанса стали тайной за семью печатями?

Ведь если мы имеем опору (земную толщу) в виде совокупности колебательных систем, то надо быть готовыми к резонансным явлениям. Но какие скандалы были,  когда я в один ряд поставил Чернобыль, Фукусиму, Саяно-Шушенскую ГЭС, и все устройства, которые вибрируют при эксплуатации! Если вибратор оказался установленным на совокупности колебательных систем, то неизбежны резонансные явления. А именно этим (то есть, совокупностью колебательных систем) оказалась по акустическим свойствам земная толща.

Нам дали заказ на исследование свайного поля для Сургутской ГРЭС. Мне очень понравилась мотивация того, что заказ дали именно нам. Ведь этими измерениями занимается столько специализированных предприятий! А у нас нет никаких средств, чтобы сделать грамотные исследования.

Но заказчик тоже был не лыком шит. Оказалось, что все, кто позиционируют себя как специалистов, ничего не измеряют, не исследуют. Они готовы написать и предъявить отчет любого содержания, которое им закажут… И ведь заказывают… но в Сургуте участвовали в создании ГРЭС 4 государства. Тут не забалуешь…

Через неделю работы мы поняли, что как бы они ни делали эту ГРЭС, ее разнесет сразу после запуска. Оказалось всё очень просто. Свайное поле было установлено в осушенное болото. А такой горный массив является совокупностью колебательных систем с высоким значением добротности. Когда мы это увидели, то поняли, что эта ГРЭС обречена. Естественно, мы доложили об этом Заказчику, и с нами быстренько расторгли договор.

Буквально сразу после запуска турбины ее разнесло…

Тема колебательных систем оказалась очень сложной для восприятия. Сколько мостов практически во всех странах Мира разрушились под совершенно незначительным воздействии, пока не поняли, что не нужно по мосту ходить в ногу. Но при этом физику этого явления, по-моему, так и не освоили.

Это явление иллюстрировалось в моем курсе простейшей лабораторной работой. Подавая на резонатор поле упругих колебаний, мы наблюдали, как на резонансной частоте амплитуда этих колебаний возрастает во много-много раз. Ну вспомните, при последнем запуске второго агрегата Саяно-Шушенской ГЭС его собственный самописец показал рост амплитуды вибрации в 600 раз. А поскольку такого быть не может, то Селезневу, директору института геофизики в Новосибирском академгородке пришлось соврать, что амплитуда колебаний возросла в 2 раза [5]. Впрочем, зная его биографию, мы понимаем, что соврать ему ничего не стоит.

Темы, которые я здесь затронул, я много лет анализировал, и с участием многих очень крупных ученых. Очень похоже, что идет политика на уничтожение отечественной науки. Об этом говорит и безапелляционное заявление Примакова, когда ему попытались доложить,  что у нас в стране создан метод прогнозирования обрушения пород кровли в угольных шахтах. Единственный на Земле! Его приговор звучал так: «Отечественные разработки даже не рассматриваются». Тоска, ребята…

ЛИТЕРАТУРА

  1. Гликман А.Г. Сейсморазведка. Краткий курс.
  2. Гликман А.Г. Эффект акустического резонансного поглощения (АРП) как основа новой парадигмы теории поля упругих колебаний.
  3. Сашурин А.Д., Панжин А.А., Коновалова Ю.П. Исследование геодинамических процессов с применением GPS-технологий / ГИАБ. -2003. -N7. -С. 34-38.
  4. Ларин В.Н. Наша Земля (происхождение, состав, строение и развитие изначально гидридной Земли).М. «Агар» 2005, - 248 с., табл., илл.
  5. Гликман А.Г. Резонанс в нашей жизни и смерти 


Обсудить статью 



При использовании материалов сайта ссылка на www.newgeophys.spb.ru обязательна Публикации о нас

Начало | О нас | Услуги | Оборудование | Книга 1 Книга 2 Книга 3 |  Примеры | Связь | Карта сайта | Форум | Ссылки | О проекте | En

Поддержка и продвижение сайта "Геофизпрогноз"

Реклама на сайте: