Re: Спектральная сейсморазведка как метод ...

Я уже лет пять не ездил на конференции. Понял, что дело это пустое. Люди ведь используют конференции для чего угодно, только не по прямому назначению. Водочки попить, паазнакомиться, а главное, никто никого не слушает и не слышит. Докладчики, как правило, после своего доклада просто уходят. Они как тетерева на току – ничего вокруг себя не видят и не слышат. Понятие «научный контакт» - это что-то придуманное и несуществующее.

Но так получилось, что я получил предложение от директора института геофизики и сейсмологии армянской АН сделать на конференции пленарный доклад на 40мин. Это, вообще говоря, большая честь, и игнорировать такое предложение нельзя. Правда, рядом с подписью директора оказалась какая-то непонятная подпись некоего Джона Карапетяна, председателя Совета молодых ученых, на которую я не обратил внимания. Как оказалось, зря.

Конференция была посвящена проблемам сейсмичности Армении, и поэтому я подготовил доклад «Физика техногенных и природных землетрясений». Доклад был принят, но когда началась конференция, оказалось, что он никакой не пленарный, а обычное, секционное, 15-минутное сообщение. На время этого моего сообщения в зале было человек 5, и ведущий этой секцией мешал моему сообщению добросовестно и со знанием дела. Ведущий – Заалишвили – из Владикавказского отделения АН РФ – использовал хорошо известные мне приемы, чтобы не дать мне говорить то, что я хотел.

После моего весьма неудачного, скомканного сообщения, в конференц-зал стали прибывать участники конференции. Когда я попросил директора института оценить его собственное приглашение, которое он мне сделал, был небольшой взрыв эмоций, и мне предложили сделать получасовое сообщение на следующий день. Потом я узнал, что фактическим директором уже является этот самый Джон, молодой мальчик, ктн, но уже все обсуждают его будущую докторскую. Он вхож в самые верхи Армении, его страшно все боятся и понимают, что он наведет свой порядок, когда через несколько месяцев станет директором. Он правит умело, чужими руками, полностью подчиняясь АН РФ. Все старики, которые, собственно, и являются единственными учеными, понимают, что дни их сочтены. Ведь АН РФ, уничтожив науку в РФ, делает то же самое всюду, где стоят российские войска.

В своем получасовом сообщении я не пересказывал текст своих докладов, а слегка проанализировал уже сделанные сообщения в свете тематики конференции. Наиболее удобным для анализа был доклад Бурмина (ИнФиЗАН), который представлял собой вывод уравнения непонятного назначения и смысла. Что-то по сейсморазведке. Вопроса к докладчику не было ни одного, потому что никто ничего не понял. И дело даже не в том, что аудитория не имела достаточного уровня математической подготовке. Главное заключалось в том, что ни один аргумент этих уравнений не может быть определен экспериментально. То есть это математика ни о чем. И вот тут я с удивлением увидел, что участники не понимают, что главным в любой научной работе, в любом докладе являются именно экспериментальные работы. Они не понимают, что любой исследовательский метод должен базироваться на реальном физическом эффекте, а не на придуманном.

Все возмутились, когда я сказал что основа всего учения о землетрясениях – напряженное состояние массива и энергетика массива – это абсолютно говорильные (хотел сказать оральные) субстанции, не входящие в компетенцию метрологической службы. Возмущение достигло максимума, когда я сказал, что ни одно положение сейсморазведки не может быть доказано экспериментально. Они этого не знали, или не понимали, что это значит – не знаю. Все эти разговоры о наползающих друг на друга тектонических плитах – это на уровне тех трех китов, на которых стояла когда-то плоская Земля.

Возражений было много, а вот поддержки не было совсем. Даже человек, который возглавляет группу, использующую нашу аппаратуру уже лет 6, и имеет от нее практическую информацию, выступил скорее осуждающе (в мой адрес), чем наоборот. Потом я понял, в чем дело. Я вспомнил, из своего опыта работы в Горном институте, что работники науки – самые бесправные люди. Особенно те из них, которые в своей должности переизбираются. Мощный инструмент воздействия – возможность непереизбрания на следующий срок. Это считается коллегиальным решением и обсуждению не подлежит. Молодые же люди боятся, что им за одно неосторожное слово не дадут защититься.

Но потом, после завершения конференции, я получил такое количество благодарностей и всяческих выражений симпатии и понимания… Мне их было безумно жалко.