Введение

Постижение любой области знания происходит в 3 этапа. На первом этапе, при первом знакомстве с данной областью знания нам все ясно и понятно. Кажется, что все уже кем-то сказано, и познание в данной области уже завершено. Затем, при ближайшем рассмотрении мы начинаем понимать, что ничего не понимаем, и хочется бросить все и сразу. И только потом, после достаточно длительного пребывания в состоянии подавленности от собственной тупости, нам кажется, что мы что-то начинаем понимать. Этот третий этап длится до конца жизни, и похож он на снежный ком. Ответив на какой-то вопрос, который нас мучил и не давал спать, мы немедленно получаем несколько новых. И каждый из новых вопросов точно так же не будет давать нам покоя. Чем дольше мы находимся в изучаемой области знания, тем сильнее ощущаем на своей шкуре бесконечность познания.

Так сложилось, что, имея радиотехническое образование, я с 1973 года начал читать студентам Ленинградского горного института лекционно-лабораторный курс по шахтной геофизике. Вначале я довольно спокойно к этому отнесся, так как научной и учебной литературы было вполне достаточно, чтобы читать этот курс на нормальном уровне.

Любая геофизика - это не менее чем на 90% сейсморазведка. Особых проблем здесь не предвиделось. Считается, что математики уже решили все проблемы сейсморазведки, и мне, как я полагал, оставалось только привести в соответствие с необходимым уровнем свое математическое образование. То есть, как я сейчас вижу, я находился на первом этапе познания этого предмета.

Переход на второй уровень произошел очень быстро. Создавая лабораторную базу, что совершенно необходимо для чтения лекций по физике, а стало быть, и по геофизике, я столкнулся с тем, что если по всем геофизическим методам (электроразведка, магниторазведка, радиоактивные методы и т.д.) лабораторные работы можно поставить без проблем, и с их помощью можно смоделировать в лаборатории практически любую реальную ситуацию, то по сейсморазведке лабораторных работ просто не существовало. Если точнее, то лабораторные работы по сейсморазведке были, но это было исключительно математическое моделирование. То есть вычислительному устройству задавалась некая мысленно смоделированная ситуация, и уже ее развитие с помощью средств математики, изучалось студентами.

В отсутствии лабораторных работ любая физическая дисциплина теряет связь с физикой и превращается в формальное жонглирование математикой. Я исходил из того общеизвестного момента, что физика, сама по себе - это, прежде всего, совокупность реально существующих эффектов и явлений. Но, как оказалось, с доказательствами реальности эффектов в сейсморазведке оказалось туго. И когда я убедился в том, что ни одно фундаментальное положение акустики твердых сред (и сейсморазведки как ее основной ветви) не имеет экспериментального доказательства, я перешел во вторую стадию познания. Читая студентам лекции, я твердо понимал, что не имею на это морального права, поскольку не понимал вообще ничего. Я жутко боялся любого вопроса от студентов. Но студенты тоже ничего не понимали, и, оглушенные неподъемной математикой, по сейсморазведочной части курса вопросов не задавали. Тем не менее, курс я не бросал, надеясь, что рано или поздно во всем разберусь. Продолжалось мое пребывание на второй стадии познания до 1977 года, когда я, впервые в жизни, спустился в угольную шахту для осуществления сейсмоизмерений с помощью мною же изготовленной аппаратуры.

Шахта - это особое место, где из соображений безопасности нельзя применять аппаратуру общего назначения, так как любая искра может вызвать взрыв. Изготовив же искробезопасную аппаратуру, я, естественно, сам должен был ее и испытывать. Случайно оказалось так, что аппаратура эта оказалась пригодной для того, чтобы с ее помощью обнаружить новый, неизвестный раньше физический эффект, который и лег в основу спектральной сейсморазведки. С этого момента можно отсчитывать мое пребывание на третьей стадии познания, а также начало изучения экспериментальной акустики твердых сред и сейсморазведки (но уже спектральной) как ее основной ветви.

***

Почти в каждом из пунктов настоящей работы приводится описание ранее неизвестного (одного или более) физического эффекта, явления, закономерности или свойства. Такое количество новых эффектов, обнаруженных одним человеком, безусловно, должно вызывать недоверие. За всю историю физики насчитывается открытие что-то порядка 1000 эффектов. Среди наших современников насчитываются буквально единицы ученых, которым посчастливилось сделать хотя бы одно открытие. Здесь же - такое количество... Меня и самого крайне интересовал вопрос, как такое могло произойти.

Но на самом деле, здесь ничего нет сверхъестественного. Представим себе натуралиста, оснащенного современными знаниями и приборами, который попал на планету, на которую не ступала нога человека. Количество открытий, которые он там сделает, может быть весьма внушительным, и ничего странного здесь не будет. Акустика твердых сред как раздел физики - это как раз такая область, где до сих пор никто не осуществлял практически никаких исследований. Все представления об этой области знаний сформировались не в результате каких-либо измерений и исследований, а на основании разного рода гипотез и математического их описания. Так что не удивительно, что человек, имеющий некоторые навыки в осуществлении разного рода экспериментов, обнаружил так много нового.