Кто заинтересован в решении проблем безопасности?

А.Г. Гликман,
НТФ "Геофизпрогноз",
март 2008, Санкт-Петербург

      Так сложилось, что практически всю свою жизнь я занимаюсь научными разработками, так или иначе связанными с проблемами безопасности. С удовольствием могу констатировать, что похвастаться есть чем. Однако, к сожалению, все только этим и ограничивается - личным моральным удовлетворением. Безопасность же наша от моих трудов не выиграла никак.

Новелла первая

     Будучи по образованию радиоинженером, я 5 лет (с 1969 по 1974 г) посвятил разработке автомобильного радиолокационного устройства, с помощью которого предполагалось снизить аварийность при работе большегрузных автосамосвалов в условиях нулевой видимости. Это оказалось весьма актуально для комбината «Апатит» (Мурманская обл.), где автомобильные дороги проложены по краю горных круч на высоте облаков. С одной стороны скала, с другой - пропасть, а шоферу не то что дороги - собственного капота не видно. Там уже тогда бегали стотонники, и в среднем, раз в год один из них улетал в пропасть.
     Это было безумно интересно. Работа, которая на первый взгляд казалась настолько простой, что во многих странах поручалась студентам в качестве дипломной, таила массу загадок и подводных камней. Как потом оказалось, загадки эти были на предельном для того времени уровне познания. А решение некоторых из них позволило этот уровень даже несколько повысить.
     Идея использования локатора состояла в том, чтобы, с одной стороны, регистрировать все препятствия, находящиеся на пути автосамосвала, а с другой, с помощью специальных отражателей определять положение машины на шоссе. В общем, опытный экземпляр автомобильного радиолокатора появился на свет, и в 1974 году блестяще прошел испытание в экстремальных условиях плато «Расвумчорр».
     Однако, как оказалось, создать это устройство - было не самым главным, поскольку в нашей стране был (а может быть, и до сих пор действует) закон, согласно которому радиолокационные устройства для гражданских нужд могут выпускаться только в том случае, если они до этого выпускались для военных, и при этом уже сняты с вооружения. Чтобы справиться с этим идиотизмом, были задействованы все мыслимые и немыслимые силы, но такова была политика Партии в отношении безопасности труда, и ничего сделать было нельзя. И машины на поднебесных трассах благополучно бьются и по сей день. Но теперь это уже 200-тонники.

Новелла вторая

     Волею Судьбы угодил я из поднебесья в преисподнюю. Оказавшись на кафедре Ленинградского горного института, занимающейся проблемами добычи угля, я получил задание разработать аппаратуру, позволяющую прогнозировать внезапное обрушение пород кровли в угольных шахтах.
     Здесь необходимо сделать несколько пояснений. Ну, во-первых, если какое-то событие называют внезапным, то тем самым признаются в его непрогнозируемости. А поскольку прогноз, в общем случае - это исследования, направленные на изучение развития процессов, подготавливающих прогнозируемое событие, то условием непрогнозируемости как раз и является отсутствие понимания, какие именно процессы следует наблюдать. Короче говоря, внезапное обрушение пород кровли дает примерно 50% травматизма шахтеров во всем Мире, и хотя бы уж из этого видно, насколько серьезна была поставленная задача. Естественно, что принять к исполнению такое задание мог только человек со стороны, который просто не представлял себе, насколько она трудна и сколько сил тратится на решение ее. Таким человеком я и оказался.
     Если в случае с радиолокатором класс решенных задач был инженерным, то здесь, при создании акустической аппаратуры ранг задач оказался научным, и неизмеримо более высоким.
     К 1982-му году нам удалось решить следующую, отнюдь не маленькую задачу. Были обнаружены новые, ранее неизвестные физические эффекты, на основе которых была создана аппаратура, позволяющая оценивать и прогнозировать устойчивость кровли в угольных шахтах. Мы опять обошли всех. Знал бы кто, как американские шахтеры до сих пор определяют устойчивость кровли... Каменный век.
     Наша аппаратура заработала практически во всех угольных регионах СССР, и если кто помнит, называлась она "Резонанс". То есть обрушение кровли перестало быть внезапным.
     А в 1993 году от нашей аппаратуры отказались. Как объяснили мне на самых высоких этажах тогдашнего Минуглепрома, за травмированного и убитого шахтера платит государство, а за аппаратуру "Резонанс" должны платить шахты. Так оно им надо?, как говорят на Украине...
     На самом же деле, разработав методику "Резонанс", мы восстановили против себя Минуглепром и все его институты (ИГД, ВНИМИ и пр.) Потому что все они имеют в качестве основной своей задачи разработку методики прогнозирования устойчивости кровли. И отказываться от этой тематики они не будут, несмотря на то, что давно уже всем понятно, что идут они в тупиковом направлении. Но если посмотреть материалы, скажем, конференций, проводимых на эту тему за последние лет 40, то просто, я бы сказал, чудовищное отсутствие мысли. Ведь от того, что калькулятор заменят компьютером, ничего по сути не изменится. Вот и не изменяется...

Новелла третья

     Научная разработка, прекрасно показавшая себя под землей, не оплошала и при использовании ее на дневной поверхности. Разработанное нами спектрально-сейсморазведочное профилирование (ССП) оказалось пригодным для оценки и прогнозирования надежности инженерных сооружений. Мы многократно доказали, что при своевременном применении ССП не было бы ни аварии метрополитена (у пл. Мужества в Петербурге), ни разрушения казармы в Уфе, ни Дворца спорта в Ставрополе, ни дворца торжеств в Иерусалиме... Могло не быть тысяч аварий на трубопроводах и железных дорогах...
     И сейчас, после многократных общений со строительными организациями практически всех уровней обеих столиц и в связи с результатами общения с МЧС имею основание утверждать, что заинтересованность в нашей разработке имеет лишь молчаливое большинство, которое гибнет под развалинами домов и сходит с рельс вместе с поездами. Легион же строительных чиновников видит от нее только вред. Ведь каждая авария - это дополнительное финансирование. А мы хотим лишить приличный народ этого золотого дождя... А главное, что в инженерно-геологических изысканиях (замечу, не дающих вообще никаких результатов) участвует такая масса ученых, что никто не позволит нам даже доложить о своих результатах. Нас просто не услышат.

Новелла четвертая, неоконченная

     Научный поиск - это стихия, и возможности той или иной разработки порой удивляют самих родителей. Занявшись исследованиями свойств грунта, приводящих к преждевременному разрушению инженерных сооружений, мы нечаянно подошли к решению проблемы прогнозирования землетрясений.
     Разработав метод ССП, мы обзавелись врагами среди строителей. О геофизиках и геологах я уже не говорю. Если же у нас получится что-нибудь толковое с прогнозом землетрясений, то даже не могу себе представить, какого всенародного гнева мы удостоимся...

ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНЫЕ ВЫВОДЫ

     Поиск решения какой-либо задачи - это само по себе праздник души. Порой, мучительный, но все равно праздник. Если решение удается найти - это апофеоз праздника. И когда очередная моя работа уничтожается, я все равно благодарен судьбе, что она мне этот праздник дарила. А кроме того, каждый раз я научаюсь чему-то новому. И выхожу из каждой истории не с потерями, а с находками. Уже то количество новых физических эффектов и явлений, которые мне довелось обнаружить, не позволяет роптать на судьбу. И вместе с тем, я мучительно ищу ответ, почему же решенные мною задачи, объективно жизненно важные, оказываются никому не нужны.
     С первым случаем все ясно - это совершенно нормально для тоталитарного государства, и обсуждать это неинтересно. Но то, что государство на такой политике несет потери - это бесспорно. Так, недавно я узнал, что всепогодные американские военные вертолеты имеют как раз такую установку, которую мы разработали еще в 1974 году, а наши вот - до сих пор не имеют. То есть у нас просто нет всепогодных военных вертолетов, и именно потому, что государство не разрешило в свое время развивать эту тематику.
     Все остальные случаи происходят, в общем-то, по одной причине. К сожалению, так получается, что торможение исходит от людей, которые обязаны были бы всячески способствовать прогрессу. Это ученые. Причем те, которые не могут похвастаться собственными результатами. Механизм здесь понятен. Научные сообщества являются настолько замкнутыми системами, что какое бы решение ни принял ученый совет - его некому подвергнуть критике. Я неоднократно наблюдал, как ученые советы принимали абсолютно абсурдные решения, и именно с сознанием полной своей бесконтрольности, безнаказанности и неподсудности.
     Мне кажется, что здесь ситуацию могли бы подправить журналисты. Думаю, что и среди ученых найдутся достаточно порядочные и здравомыслящие люди, чтобы помочь прессе сориентироваться в каждом конкретном случае, чтобы они смогли познакомить общество со своими героями.